Страница 1 из 4 Панина АнастасияВо имя любви. Впервые я услышал об этой истории на Альтаире. Тогда мы с Майком, только что расправившись с крайне тяжелой формой альтаирской чумы, позволили себе отдохнуть и расслабиться. Целых два часа мы сидели на веранде, смотрели на зеленое вечернее небо и наслаждались ничегонеделанием. Я, тогда только что вступивший на тернистый путь космоврача, с восторгом и восхищением смотрел на своего гораздо более опытного коллегу Майка Тора, чьи подвиги были известны не одной галактике. Это ведь именно он остановил в 3005 году синюю смерть Проциона, именно он разрушил замыслы разумных вирусов с Полярной звезды, именно он посвятил все 169 лет своей жизни борьбе со всеми болезнями Вселенной.
И я гордился тем, что родился на одной с ним планете, старушке Земле из системы Солнца. Еще мальчишкой я мечтал пойти по его стопам, и, вот, - мой кумир сидел сейчас передо мной в усталой позе, обыкновенный человек, а не бог, которым его все представляли. Но внутренняя сила и сейчас изливалась из него, позволяя распознавать в сухощавом загорелом высоком мужчине с утомленными карими глазами и коротким ежиком волос подлинного гения. Да, он был гением, и я вспоминаю о годах работы с ним, как о лучших в моей жизни. Профессия космоврача очень трудна, и я никогда бы не достиг в ней таких высот без его помощи. Этот человек со смешным старинным именем, полученным им из-за периода увлечения античностью во время его рождения, сыграл немаловажную роль в моей жизни. Достаточно сказать, что он трижды практически вытащил меня с того света. И меня огорчало, что рядом с ним нет верной подруги, поддерживавшей бы его на его трудном пути. - Скажите, Майк, - спросил я его тогда, пользуясь установившимися между нами дружескими отношениями, - а почему вы одиноки? Неужели вам, космоврачу, живой легенде Вселенной, так трудно найти свою любовь? Он усмехнулся. - А почему вы думаете, Нат, что я ее не нашел? Я был ошарашен и за микросекунду перебрал все возможные кандидатуры, но не нашел ни одной подходящей.
- Но кто же это? - невольно сорвалось у меня с языка, и я тут же покраснел, смутившись своей бестактности, а потом пролепетал: - Простите меня, пожалуйста. Он устало махнул рукой. - Не извиняйтесь и не краснейте, Нат. Вы молоды, а молодость любознательна. Да я и не делаю из своей жизни секрета. Пожалуй, я расскажу вам о ней. Он пристроился поудобнее и негромким плавным голосом начал рассказ: - Ее зовут Дафна, и она тоже космоврач, не менее хороший, чем я, а, может быть, и более. Ее имя звучит словно музыка, не правда ли? Оно тоже земное и уходит корнями в гораздо более седую древность, чем мое. Дафна - свет надежды, и профессия космоврача создана для нее. Вы, конечно, спросите, почему никто не слышал о ней? Понимаете, она - не я, она работает в самых диких и неосвоенных галактиках, там, где до сих пор ничего не знают о простейших звездолетах, но где свирепствуют не менее жестокие болезни. Я познакомился с ней на ранней заре моей юности, когда мы вместе учились на Земле, готовясь стать космоврачами. Мы встретились - и полюбили. Она была самой прекрасной девушкой, которую я когда-либо видел, и единственной, кого я когда-либо любил. Но мы понимали, что не имеем права ради нашей любви уделять все меньше времени профессии. Жизни миллионов живых существ были важнее наших двух. После учебы нас направили в разные галактики, и мы расстались, не протестуя против этого. Но перед разлукой мы дали друг другу клятву: сколько бы парсеков не разделяло нас, какие бы опасности не вставали на пути, если с одним из нас случится беда, другой примчится на помощь и сделает все от него зависящее. Но едва угроза минует, спаситель немедленно должен возвратиться обратно, потому что минуты времени космоврача слишком драгоценны, а на несколько галактик иногда приходится только один настоящий специалист. Он замолчал, устремив взгляд куда-то за горизонт. Затаив дыхание, я ждал продолжения, но его все не было. - И что же дальше?- - спросил я. - Виделись ли вы еще? Он как будто очнулся и, виновато улыбнувшись, ответил: - О да. Мы встречались еще пять раз, свято соблюдая клятву. Первый раз обещание пришлось сдержать мне. Я не знаю, может ли настоящая любовь породить такие узы, но мне показалось, что я почувствовал смертельный холод в груди еще до того, как рядом возникла едва светящаяся голограмма представителя компании, отвечающей за галактику, где работала Дафна, и он сообщил мне, что с ней произошел несчастный случай. Я бросил все и едва успел на звездолет, доставивший меня к ней за час. Она была чуть жива, моя бедная Дафна, а вокруг - ни одного не то что космоврача, а обыкновенного планетного целителя. Но я прибыл вовремя и помог ей, как обещал, а вот сразу же расстаться с ней не смог, хотя кризис миновал и клетки тела были восстановлены все до единой (она пострадала при аварии в планетолете). Придя в себя, Дафна сначала поблагодарила меня, а потом устроила бурю из-за того, что я находился с ней лишние несколько часов. Я успокоил ее, сказав, что ничего срочного и смертельного у меня не было, но она потребовала внести поправки в клятву. "Тогда я этого не осознала, - сказала она мне своим мелодичным грудным голосом, - но сейчас поняла: помогать друг другу мы можем, только если от этого не зависят другие жизни. Обещай мне, что, если даже я буду умирать, при эпидемии ты не бросишь своих больных." "Клянусь, - ответил я, не в силах устоять перед чарами синих озер ее глаз. - Но и ты пообещай то же." "Клянусь," - ответила она.
|